§6. Художественные функции иных форм пушкинских обращений.
В романе "Дар" существует группа пушкинских обращений, не подходящих под определение цитаты, аллюзии или реминисценции. Эта группа неоднородна, внутри ее есть подгруппы. Самая обширная из них - ономастические обращения, т.е. имена и фамилии персонажей, ассоциативно связанные с Пушкиным. На этот факт обращает внимание Н. Букс, выделяя инженера Керна и адвоката Чарского1. Фамилию первого исследователь связывает с "музой" Пушкина А. П. Керн, а фамилию второго соотносит с персонажем "Египетских ночей". Такой прием Н. Букс рассматривает как вариант пародии. Также С. Сендерович и Е. Шварц отмечают присутствие в романе "Дар" имен двух крупных пушкинистов - Гершезона и Щеголева: "Первое дано врачу-хирургу, который спас Федорова дядю Олега, получившего на войне рану, подобную той, что оказалась фатальной для Пушкина, а второе - отвратительному отчиму Зины"2. По мнению исследователей, эти имена эмблематически представляют проблему соотношения жизни Пушкина и его творчества. Кроме того, усматривается отсылка к пушкинской героине в имени сестры Федора - Татьяны. К этому перечню имен следует добавить имя скунданта Пушкина, которое дано пациенту дантиста Lawson: "…M-me Ducamp … суетливо прикидывала, куда бы вписать нас с Таней, и наконец, с усилием и скрипом, пропихивала плюющееся перо промеж la Princess Toumanoff с кляксой в конце и Monsieur Danzas с кляксой в начале" (18). Обилие записанных латиницей фамилий призвано замаскировать значимую. О неразрывной связи фамилии "Данзас" с пушкинской дуэлью в творческом сознании Набокова свидетельствует фрагмент автобиографии "Другие берега": "По отцовской линии мы состоим в разнообразном родстве или свойстве с Аксаковыми, Пущиными, Данзасами. Я думаю, что было уже почти темно, когда по скрипучему снегу внесли раненого в геккернскую карету"3. Внезапность и, главное, подразумеваемая естественность перехода от перечня родственных фамилий к трагическим событиям января 1837 года, обусловленная упоминанием фамилии "Данзас", говорит сама за себя. Кстати, так же неслучайна фамилия "Щеголев", и Набоков это подчеркивает: "Фамилия - Щеголев, это вам ничего не говорит (курсив мой - А.Р.), но он был в России прокурором, очень, очень культурный, симпатичный человек…" (128). Фразу "ничего не говорит" следует понимать в противоположном смысле. Набоков отнюдь не случайно вводит в роман целый ряд таких "пушкинских" фамилий. Объяснения этого приема, предложенное исследователями, представляются недостаточно убедительными. Вероятно его следует трактовать как знак авторского присутствия в тексте. Имена персонажей служат некоей эмблемой пушкинской парадигмы в романе "Дар".
Теми же функциями обладает и другой оригинальный прием, отсылающий к Пушкину. В "Жизни Чернышевского" присутствует своеобразная генеалогическая автоаллюзия - упоминание своих сановных предков: "…министр юстиции Набоков сделал соответствующий доклад, и "Государь соизволил перемещение Чернышевского в Астрахань"". Это бесспорный знак авторского присутствия в тексте. Набоков указывает на первоисточник приема, подчеркивая его у Пушкина: "…Николая Гавриловича немало, должно быть, раздражала, как лукавый намек, как посягательство на гражданские лавры…авторская ремарка в последней сцене "Бориса Годунова": "Пушкин идет, окруженный народом" (230). Здесь присутствует элемент иронии и игры.
Следующий прием значительно усиливает оба эти элемента. В последней главе "Дара", где в гротескных тонах описывается заседание Общества Русских литераторов в Германии, среди многих игровых приемов Набоков использует такой каламбур: "…кончая отвратительно маленьким присяжным поверенным Пышкиным, который произносил в разговоре с вами: "Я не дымаю" и "Сымасшествие," - словно устраивал своей фамилии некое алиби…" (289). Образ Пушкина здесь иронически снижен. Но так же снижен образ самого Набокова, который присутствует в тексте в двух противоположных ипостасях: 1) писателя Ширина (от набоковского псевдонима "Сирин"), который был "глух как Бетховен, слеп как Мильтон, и глуп как бетон" (282) (вновь каламбур характеризует персонажа); 2) романиста Владимирова (от имени автора "Дара"), которому смутно симпатизирует Федор. Такой прием так же осуществляет функции иронической игры и знака скрытого присутствия автора в тексте.
Таким образом, оригинальные формы пушкинских обращений сводятся к следующим:
а) ономастические обращения;
б) генеалогическая автоаллюзия;
в) каламбур;
И осуществляют скрытые функции:
1) эмблема пушкинской парадигмы в романе,
2) знак авторского присутствия в тексте,
3) объект иронической игры,
4) характеристика персонажа.
1 Букс Н. Указ. Соч. С.169. назад
2 Сендерович С., Шварц Е. В.В.Розанов в "Даре" В.В.Набокова: о рецензии Пушкина в Серебрянном веке // А.С.Пушкин и В.В.Набоков (сборник докладов международной конференции). СПб., 1999. С.352. назад
3 Набоков В.В. Собр. Соч. в 4-х т. Т. 4. М., 1990. С.158. назад
|
